СКАЧАТЬ РАБОТУ БЕСПЛАТНО -
Высказываясь в 1899 году относительно проекта закона об улучшении положения незаконнорожденных детей, один из прогрессивных юристов того времени – А.Л. Боровиковский писал, что «к колыбели громадного большинства младенцев судьба их является почти готовою. Богачи и нищие, знать и чернь родятся. Это редкие исключения, что человек сам делает свою судьбу. И, во всяком случае, пока от остается ребенком, его счастье или несчастье зависят не от него».
Некоторое смягчение правового положения незаконнорожденных детей произошло по закону от 3 июня 1902 г. Однако и этим законом ничего существенного сделано не было, Вместо старого термина – «незаконнорожденный» - был установлен, как тогда считали, более мягкий – «внебрачный». Внебрачным детям представлялись некоторые права по отношению к матери и в очень незначительной степени – к отцу.
Закон устанавливал юридическую связь между внебрачным ребенком и его матерью и отчасти даже отцом. До закона 1902 г. между матерью и внебрачным ребенком не было правовой связи, вследствие чего мать не обладала по отношению к нему родительской властью. По новому закону матери была присвоена родительская власть по отношению к рожденному ею внебрачному ребенку.
Внебрачные дети приобрели некоторые права в области наследования. Они стали наследовать после матери на тех же основаниях, что и законные дети, но только имущество, приобретенное матерью, родовое имущество матери внебрачные дети наследовать не могли.
Правовое положение внебрачного ребенка и его матери по названному закону оставалось неизменным до свершения Великой Октябрьской социалистической революции.
Итак, в царской России положение внебрачных детей было совершенно бесправным. Закон от 3 июня 1902 года предоставил внебрачным детям некоторые права по отношению к матери и в незначительной степени – к отцу.
I.2. Правовое положение внебрачного ребенка и его матери после свершения Великой Октябрьской социалистической революции
Декреты Советской власти о браке, детях, принятые в первый год жизни молодого государства рабочих и крестьян, а также дальнейшее законодательство проводили в жизнь положения, выработанные на основе марксистского анализа истории возникновения семьи, частной собственности и государства. Работая над этой проблемой, Ф. Энгельс не ограничился установлением закономерностей исторического процесса, но выяснил перспективу дальнейшего развития семьи в условиях новой экономической формации, сущностью которой является ликвидация частной собственности на средства производства и их обобществление, распределение продукта общественного труда первоначально по количеству затраченного каждым труда с учетом его качества (социализм), а затем – по потребностям (коммунизм).
Вместе с превращением средств производства в общественную собственность исчезнут также и наемный труд, пролетариат, проституция, а моногамия станет действительностью также для мужчин. В положении женщин произойдет значительная перемена, индивидуальная семья перестанет быть хозяйственной единицей, частное домашнее хозяйство превратится в общественную отрасль труда, уход за детьми и их воспитание станут общественным делом, общество будет одинаково заботиться о всех детях, как брачных, так и внебрачных.
Проблема внебрачных детей была снята первыми декретами Советской власти о браке и семье. «Мы не оставили, - писал В.И. Ленин, - в подлинном смысле слова камня на камне из тех подлых законов о неравноправии женщин, о стеснениях развода, о гнусных формальностях, его обставляющих, о непризнании внебрачных детей, о розыске их отцов и т.п., - законов, остатки которых многочисленны во всех цивилизованных странах к позору буржуазии и капитализма. Мы имеем тысячу раз право гордиться тем, что мы сделали в этой области. Но чем чище очистили мы почву от хлама старых, буржуазных законов и учреждений, тем яснее стало для нас, что это только очистки земли для постройки, но еще не сама постройка».
Декрет о гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния от 18 декабря 1917 года решил следующие вопросы:
- уравнял правовое положение детей внебрачных с брачными. Это значит, что все дети независимо от того, состояли их родители в законном браке, находятся в равном положении относительно прав и обязанностей как родителей к детям, так и детей к родителям;
- ведение записей о рождении детей было декретом возложено на отделы записей браков и рождений по месту пребывания матери; о каждом рождении в книге записей рождений совершалась особая запись;
- запись о рождении стала производиться на основе заявления родителей. В декрете по этому поводу сказано: «О рождении ребенка отделу обязаны объявить его родители, или один из них, или лица, на попечении коих, за смертью родителей, остался новорожденный, с указанием присвояемых ребенку имени и фамилии и с представлением двух свидетелей в удостоверении события рождения»;
- в целях обеспечения достоверности факта рождения ребенка от определенных родителей последние должны были по декрету не только подать заявление, но и дать соответствующую о том подписку;
- впервые в России была установлена возможность «в случае неподачи отцом внебрачного ребенка указанного заявления» (ст. 10 декрета) в судебном порядке доказывать отцовство.
Право возбуждения дела в суде имели: а) мать ребенка, б) его опекун, в) сам ребенок, естественно достигший возраста дееспособности.
Сопоставление декабрьских декретов 1917 года с изданным спустя девять месяцев Кодексом законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве позволяет констатировать следующие положения:
- кодекс, как и декрет от 18 декабря 1917 г., провозгласил равноправие детей по отношению к родителям и родителей по отношению к детям вне зависимости от наличия или отсутствия юридически значимого брака между родителями: «никакого различия между родством внебрачным и брачным не устанавливается» (ст. 133). К ст. 133 кодекса дано примечание (имеется в виду примечание первое): «Дети, родители которых не состоят в браке между собой, во всем уравниваются в правах с детьми, родившимися от лиц, состоящих в зарегистрированном браке между собой»;
- вопрос о происхождении ребенка не получил какого-либо закрепления в декрете от 18 декабря 1917 г., где было лишь сказано, что отцом и матерью записываются лица, подавшие о том заявление и давшие соответствующую подписку (ст. 10).
Кодекс 1918 года дал принципиальное решение этого вопроса, установив, что основой семьи признается действительное происхождение (ст. 133). Хотя ст. 134 кодекса и устанавливала, что отцом и матерью считаются лица, записанные родителями в книге записей рождений, но из сопоставления с другими его статьями видно, что в данном случае имеется в виду заявление о рождении ребенка, поданное не посторонними лицами, а действительными отцом и матерью. Достаточно сослаться на ст. 137 кодекса, согласно которой лица, выдавшие себя за родителей при подаче заявления о регистрации ребенка на их имя, если судом устанавливалось, что запись неверна и основана на их ложных показаниях, привлекались к уголовной ответственности, а запись признавалась недействительной.
Кодекс 1918 года подкреплял различными гарантиями принцип действительного происхождения ребенка как основу родительских прав. Наиболее существенная из них – право матери и других лиц, указанных в законе, на обращение в суд в целях установления отцовства (термин кодекса 1918 года – удостоверения отцовства) при отсутствии признания его со стороны отца (ст. 139). По кодексу 1918 года указание в книге записей рождений действительного происхождения ребенка обеспечивалось целой системой исков, прямо предусмотренных законом.
1. При отсутствии в книгах загса записи о родителях, неправильности или неполноте её заинтересованным лицам предоставлялось право доказывать действительное отцовство в судебном порядке.
2. Заинтересованным лицам предоставлялось также право доказывать материнство, если в книге загса такой записи не было либо она была неправильной или неполной.
3. В целях установления действительного происхождения ребенка, когда родителями записаны граждане, в момент зачатия или рождения ребенка, состоявшие в законном браке с другими лицами, заинтересованным предоставлялась возможность обращения в суд с иском, направленным на оспаривание этой записи, причем истцом могла быть также и мать ребенка.
4. Кодекс предусматривал иск об установлении (удостоверении – ст. 139) отцовства, если отец его не признавал.
Дела об оспаривании заявления матери об отцовстве и дела по её иску, если она не подавала заявления в загс об отцовстве, подлежали рассмотрению суда. При этом кодексом была предусмотрена одна существенная особенность – стороны были обязаны говорить правду под страхом уголовной ответственности как за лжесвидетельство (ст. 142). Такого правила не было по другим категориям гражданских дел, рассматривающихся судами. Отсюда вытекает, что установлению действительного отца ребенка закон придавал особое значение. Относительно решения дел об отцовстве кодекс дал судебным органам указание, служившее критерием их разрешения по существу. Если суд найдет, устанавливалось ст. 143, что отношения лица, указанного матерью в качестве отца ребенка, были таковы, что по естественному ходу вещей именно он является отцом ребенка, суд выносит решение о признании его отцом, поставляя одновременно об участии его в расходах, связанных с беременностью, родами, рождением и содержанием ребенка.
После рассмотрения вышеуказанных материалов, можно констатировать -
декрет от 18 декабря 1917 года решил следующие вопросы:
- уравнял правовое положение внебрачных детей с брачными;
- ведение записей о рождении детей вели отделы записи браков и рождений по месту пребывания матери;
- запись о рождении стала производиться на основе заявления родителей;
- родители были обязаны с подачей заявления давать подписку;
- впервые была установлена возможность судебного доказательства отцовства.
Кодекс 1918 года подкреплял различными гарантиями принцип действительного происхождения ребенка как основу родительских прав.
I.3. Пересмотр законодательства в области семейных правоотношений после завершения гражданской войны
После победоносного завершения гражданской войны и изгнания иностранных интервентов началась полоса мирного строительства. Партия провозгласила новую экономическую политику, а особенности нэпа потребовали пересмотра некоторых норм кодекса об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве 1918 года. Судебная практика того времени неоднократно сталкивалась с такими уродливыми весьма распространенными в кулацкой и нэпмановской среде явлениями периода нэпа, как «сезонные браки», которые заключались на определенный срок. «Это была жесточайшая эксплуатация женщин, которые принимались в хозяйство для работы с условием выполнения роли временной фактической жены самого хозяина или его сына. Поэтому и встал вопрос о правовой охране фактического брака в интересах матери и детей».
Возникли дискуссии о том, обязательна ли регистрация брака или ее можно упразднить. Вопрос имел большое значение еще и потому, что от его решения зависело правовое регулирование оснований отцовства и порядок его установления. Однако отказ от регистрации брака был отвергнут по мотивам, приведенным в Кодексе о браке, семье и опеке от 19 ноября 1926 г.: «Регистрация брака устанавливается как в интересах государственных и общественных, так и с целью облегчить охрану личных и имущественных прав и интересов супругов и детей» (ст. 1). Таким образом, регистрации брака было придано не конститутивное, а доказательственное значение: «Регистрация брака в органах записи актов гражданского состояния является бесспорным доказательством наличия брака» (ст. 2).
Кодекс законов о браке, семье и опеке 1926 года, учитывая особенности периода перехода от капитализма к социализму и насущные интересы женщины, придавал юридическое значение фактическому браку, содержал его определение и указания относительно доказательства фактических брачных отношений (ст. ст. 11 и 12). «Определение, данное кодексом законов 1926 года фактическому браку, позволяет сделать вывод о сходстве и различии между ним и браком зарегистрированным. Сходство состояло в том, что мужчина и женщина действительно состояли в брачных отношениях и признавали друг друга супругами. Различие заключалось в юридическом моменте – фактический брак не зарегистрирован в органах загса. Под определение фактического брака не подходили случайные связи между мужчиной и женщиной, а также такие более или менее длительные интимные связи, при которых обе стороны не признавали себя супругами. Однако то обстоятельство, что случайные связи не подпадали под определение фактического брака, принятое кодексом, не означало тогда отказа от возможности установления отцовства в судебном порядке.
Изучение дел об отцовстве, рассмотренных судебными органами периода перехода от капитализма к социализму, позволят сделать некоторые выводы относительно типичных черт, присущих этим делам.
Обращает на себя то обстоятельство, что среди истиц было немало женщин, малоразвитых, неграмотных, характеры которых складывались еще в дореволюционных условиях. Ответчик обычно иска не признавал и стремился уйти от ответственности»
С учетом накопившейся практики 11 июня 1929 г. Пленумом Верховного Суда РСФСР было утверждено инструктивное письмо ГКК по алиментным делам (включая иски об отцовстве).
В инструктивном письме указывалось, что по делам об отцовстве суд должен проявлять особую инициативу. Отказ в иске на том основании, что истица не доказала иска, совершенно недопустим. В инструктивном письме также указывалось, что не все судьи усвоили эти основные положения и встречаются решения об отказе в иске вследствие заявления истицы, что «доказательства иска у нее не имеется», или на том основании, что она «не представила доказательств в подтверждение её сожительства с ответчиком» и т.д. Сложность данной категории дел, указала ГКК Верховного Суда РСФСР, состоит в том, что самый факт отцовства, если он оспаривается ответчиком, установить порою бывает трудно. Некоторые суды ошибочно становятся на путь отыскания прямых доказательств отцовства, изучая интимную жизнь сторон и т.д., забывая, что наше право целиком устраняет унижающие достоинство спорящих сторон консисторские обычаи дореволюционного времени с их неизбежными спутниками штата лжесвидетелей, скандальных бракоразводных процессов и т.д.
Отвергая старые методы доказательств по семейным делам, советские суды должны ограничиваться выяснением фактической обстановки жизни сторон, которая дает основание с большей или меньшей уверенностью говорить о их близких отношениях в период зачатия. Такими существенными для дела обстоятельствами являются совместное сожительство, выявление брачных отношений перед третьими лицами, материальная поддержка и пр.
Указания ГКК Верховного Суда РСФСР, основанные на законе и обобщениях практики, давали правильные установки народным судам по делам об отцовстве. Однако нельзя согласиться с тем, что для решения суда достаточно тех собранных доказательств, на основе которых можно с большей или меньшей уверенностью говорить об установлении близких отношений между сторонами. Такая формулировка ошибочна, она допускает вынесение решения о признании отцовства исходя из вероятности, в то время как суду необходима достоверность. Решения же, основанные не на достоверно установленных фактах, а на их вероятности, противозаконные и подлежат отмене.
«От вероятности факта следует отличать его установленность с помощью косвенных доказательств. ГКК Верховного Суда РСФСР правильно подчеркнула, что судам не следует искать для установления факта отцовства прямых доказательств – они большей частью невозможны, а необходимо использовать косвенные доказательства».
В применении к делам об отцовстве в практике судебных органов периода перехода от капитализма к социализму выработался тезис: суд обязан помочь матери найти отца ребенка. В поисках доказательств, при помощи которых можно было бы установить отцовство, особенно в тех случаях, когда двое или несколько лиц были близки с истицей, народные судьи стали обращаться к сходству между ребенком и ответчиком. Сходство между ребенком и его отцом как доказательство судебные органы пытались устанавливать двумя путями. Одни суды осматривали в заседании ребенка и искали черты сходства с ответчиком. Другие организовывали медицинскую экспертизу сходства, приглашая для этого врача. Некоторые ученые занялись вплотную исследованием возможности научной экспертизы сходства в целях удостоверения отцовства.
Пленум Верховного Суда СССР 15 ноября 1939 г. принял постановление «О судебной практике по делам о признании отцовства и о взыскании средств на содержание детей», в котором указал, что «экспертиза сходства как доказательство, недостаточно научно обоснованное, должна быть исключена из практики судебных органов». С тех пор ссылка на сходство ребенка с отцом в судебных делах об отцовстве больше не встречалась.
В то же время Пленум Верховного Суда СССР указал на допустимость экспертизы групп и типов крови матери, ребенка и ответчика (ответчиков), особенно в тех случаях, когда по делу участвуют несколько соответчиков, в других данных, собранных судом для вынесения решения, недостаточно. Эта экспертиза научна, так как классификация групп и типов крови достаточно разработана и имеются вполне установившиеся приемы лабораторных исследований, хотя их результаты находили весьма ограниченное применение по делам о спорном отцовстве.
Судебные дела об установлении отцовства, рассматривающиеся по нормам Кодекса законов о браке, семье и опеке РСФСР 1926 года и Гражданского процессуального кодекса 1923 года, показывают, что самое трудное состояло в выяснении достоверности доказательств, обеспечении их достаточности, правильной оценке всех собранных данных, которых часто бывало слишком недостаточно.
Дела об установлении отцовства рассматривались судебными органами до издания Верховным Советом Союза ССР Указа от 8 июля 1944 г., которым было установлено, что фактический брак не влечет за собой никаких юридических последствий. Суть Указа состояла в том, чтобы укрепить брачно-семейные отношения, так как они были значительно расшатаны обстоятельствами военного времени, когда супруги нередко разлучались на годы, вследствие чего создавались иные, большей частью неоформленные связи. Упорядочение и укрепление семейных связей было одной из важных задач Указа.
Новый Семейный кодекс 1996 года отразил сложившиеся веками добрые традиции и опыт государственного регулирования семейных отношений, так и то новое, без чего нельзя было использовать кодекс как инструмент помощи нуждающимся в этом гражданам.
Глава II. Судебное установление отцовства в порядке особого производства.
Родительские отношения между отцом и ребенком, их взаимные права и обязанности могут устанавливаться указанными в действующем законе способами, в том числе и судебным решением по делам особого производства.
II.1. Виды, подведомственность, характеристика особого производства об установлении отцовства
Основания возникновения правоотношений между детьми и родителями следующие. Одним из оснований возникновения родительских прав и обязанностей является рождение живого ребенка (детей). Рождение ребенка (детей) есть юридический факт – событие, не связанное с волевыми действиями его матери. Если мать не отказывается от своего ребенка, то сам факт рождения является одновременно фактом образования новой семьи, основанием её возникновения наряду с браком, усыновлением, фактическим воспитанием и опекой.
Рождение ребенка (детей) определяет не только его происхождение (кровное родство), права и обязанности в отношении матери (родителей), но вообще может рассматриваться как некое таинство проявления новой живой души. Рождение ребенка есть только завершающий факт в цепи от его зачатия. Зачатие ребенка является правообразующим фактом в наследовании (ст. 530 ГК РСФСР) и некоторых других правоотношений. Термином же «происхождение» детей, применяемым в Семейном кодексе, охватывается весь период, включающий в себя зачатие, беременность и роды.
«Происхождение ребенка определяет не только кровное родство ребенка (детей) с данной матерью (родителями) и является юридическим фактом образования семьи, но и означает вхождение ребенка в родственный союз, отражает его кровно-правовое положение в отношении прямого и бокового родства».
Происхождение детей и определение степени родства имеет огромное правовое значение, причем не только в семейных отношениях. Известно, какую роль играет происхождение в вопросах приобретения гражданства, наследственного права и др. Например, в ч.1 ст. 51 Конституции РФ записано, что никто не обязан свидетельствовать против своих близких родственников. Происхождение детей удостоверяется органами загса в порядке, установленном ст. 48-52 СК РФ и ст. 14-23 Закона об актах гражданского состояния.
«Происхождение ребенка от матери (материнство) устанавливается на основании документов, подтверждающих рождение ребенка матерью в медицинском учреждении, а в случае рождения ребенка вне медицинского учреждения на основании медицинских документов, свидетельских показаний или на основании иных доказательств». Статья 48 СК РФ определяет компетенцию различных органов в вопросах установления происхождения ребенка. Такими органами являются: органы записи актов гражданского состояния (в настоящее время они входят в состав органов местной администрации); медицинские учреждения; суды.
Статья 14 Закона об актах гражданского состояния определяет в качестве оснований для государственной регистрации рождения документы, выдаваемые различными медицинскими организациями или частнопрактикующими врачами, либо заявление лица, присутствующего во время родов, если рождение происходило вне медицинской организации и без оказания медицинской помощи. В таких случаях факт рождения ребенка подтверждается подписями одного или двух свидетелей в графе 10 записи акта о рождении «Документы, подтверждающие факт рождения ребенка» с указанием фамилии, имени, отчества и места жительства свидетелей.
Если ребенок родился во время нахождения матери на морском, речном или воздушном судне, а также в поезде, то капитан (командир судна, начальник пассажирского поезда) с участием двух свидетелей и врача или фельдшера (если врач или фельдшер имеется на судне или поезде) может составить акт о рождении ребенка. Акт представляется в орган загса, регистрирующий рождение, вместо медицинской справки о рождении.
К числу иных доказательств, подтверждающих происхождение ребенка от матери, могут быть отнесены результаты геномной дактилоскопии. Генетический анализ, проводимый некоторыми лабораториями в России, дает высокоточные результаты, позволяющие сделать вывод о происхождении ребенка от конкретных родителей.
Однако п.4 ст. 14 Закона об актах Гражданского состояния определяет, что при отсутствии документов, являющихся основанием для регистрации рождения, регистрация рождения может быть произведена только на основании решения суда об установлении факта рождения ребенка данной женщиной. Следовательно, все иные доказательства могут быть исследованы только в ходе судебного заседания в порядке особого производства и не предъявляются родителями или иными лицами в органы загса самостоятельно.
«Если ребенок родился от лиц, состоящих в браке между собой, а также в течение трехсот дней с момента расторжения брака, признания его недействительным или с момента смерти супруга матери ребенка, отцом ребенка признается супруг (бывший супруг) матери, если иное не доказано. Отцовство супруга матери ребенка удостоверяется записью об их браке». Содержание п.2 ст. 48 СК РФ исходит из презумпции, что отцом ребенка, рожденного в браке, является муж матери этого ребенка. Однако эта презумпция может быть оспорена в судебном порядке. И если в суде доказано иное по правилам ст. 52 СК РФ, то запись об отцовстве или материнстве будет аннулирована.
Рождение ребенка от данной супружеской пары в течение трехсот дней с момента расторжения брака, признания его недействительным или с момента смерти мужа удостоверяется в том же порядке, как и рождение в браке. Триста дней – это чуть более 9 месяцев нормального срока беременности. Представляется, что такой срок установлен в качестве льготы для вдов при внезапной кончине мужа. Он дает гарантию, что родившийся в течение этого срока ребенок будет признан рожденным в браке и имеющим законного отца.
Ситуация несколько усложняется, когда речь идет о детях, родившихся в трехсотдневный срок после расторжения брака или признания его недействительным. Законно заключенного брака уже нет, но правовая связь, основанная на прошлом браке, как бы сохраняет его режим в отношении родившихся в этот период времени детей. Однако признание отцом ребенка бывшего мужа его матери имеет прежде всего регистрационное значение и не всегда отражает фиксацию истинного факта. В законе говорится, что, несмотря на прекращение брака, отцом ребенка будет признан бывший супруг, если ранее их брак был заключен, и с момента его прекращения не истекли 300 дней. Но в то же время заинтересованным лицам предоставляется возможность (уже не в органах загса, а в суде по правилам ст. 52 СК РФ) доказать иное и затем изменить актовую запись. Такое положение явно требует разъяснения. В трехсотдневный срок продолжается уже прекращенный брак и его правовой режим регулирует отношения, основанные на браке, которого уже нет.
Рождение ребенка у матери, не состоящей в браке, также создает семью, которая в литературе называется «неполной». Основанием её возникновения является уже не брак, а происхождение. Основанием возникновения семьи можно назвать также усыновление, и фактическое воспитание, в том числе по договору, и некоторые случаи опеки. Представляется, что такое основание возникновения семьи как происхождение, не оправдано. Подобная трансформация, с нашей точки зрения, оправдана только в случае смерти мужа, когда создаются трудноустранимые препятствия в установлении отцовства для вдовы, родившей ребенка. Другие случаи происхождения детей, вероятно, не нуждаются в таком строго определенном понятии, как брак, поскольку связаны в своем большинстве именно с внебрачными отношениями. Но законодатель связывает такие отношения с браком, тем самым невольно поощряя их существование в обществе. Это не способствует укреплению законного брака и размывает брак как основание семьи.
«Отцовство лица, не состоящего в браке с матерью ребенка, устанавливается путем подачи в орган записи актов гражданского состояния совместного заявления отцом и матерью ребенка; в случае смерти матери, признания её недееспособной, невозможности установления места нахождения матери или в случае лишения её родительских прав – по заявлению отца ребенка с согласия органа опеки и попечительства, при отсутствии такого согласия – по решению суда. При наличии обстоятельств, дающих основания предполагать, что подача совместного заявления об установлении отцовства может оказаться после рождения ребенка невозможной или затруднительной, родители будущего ребенка, не состоящие между собой в браке, вправе подать такое заявление в орган записи актов гражданского состояния во время беременности матери. Запись о родителях ребенка производится после рождения ребенка». В абз. 1 п. 3. ст. 48 СК РФ воспроизводится правило ст. 47 КоБС РСФСР о совместном заявлении родителей ребенка в органы загса для добровольного установления отцовства. Тем самым в Семейный кодекс вводится законодательная новелла. Предусматриваются четыре случая, когда с согласия органа опеки и попечительства заявление об установлении отцовства подается в органы загса только отцом ребенка: смерть матери; признание её недееспособной; невозможность установления места нахождения матери; лишение матери родительских прав.
Смерть матери (объявление её умершей) (ст. 45, 46 ГК РФ) подтверждается свидетельством о смерти либо судебным решением. Признание матери недееспособной предполагает наличие решения суда, вынесенного в соответствии со ст. 29 ГК РФ. Невозможность установления места нахождения матери должна быть подтверждена либо судебным решением (ст. 42 ГК РФ), если она отсутствует в месте жительства (ст. 20 ГК РФ), либо органами внутренних дел, если неизвестно место нахождения матери по отношению к месту нахождения её ребенка. Лишение матери родительских прав должно быть зафиксировано в решении суда (ст. 70 СК РФ).
В абз. 2 п. 3 ст. 48 СК РФ предусматривается наличие обстоятельств, которые могут затруднить или сделать невозможной подачу в органы загса совместного заявления об установлении отцовства будущими родителями. Речь идет о подаче в органы загса совместного заявления не состоящих в браке мужчины и женщины в период её беременности. Обстоятельства, которые могут затруднить или сделать невозможной подачу заявления после рождения ребенка, в законе не приводятся.
«Установление отцовства в отношении лица, достигшего возраста восемнадцати лет (совершеннолетия), допускается только с его согласия, а если оно признано недееспособным, - с согласия его опекуна или органа опеки и попечительства». Этим законодатель устанавливает возможность установления отцовства в отношении совершеннолетних граждан. Условием его является согласие фактических сына или дочери. В отношении совершеннолетних правовые последствия влечет лишь обоюдное согласие на установление отцовства и только оно воплощается в актовой записи. Если же совершеннолетнее лицо является недееспособным, согласие на установление отцовства в отношении него дает опекун или орган опеки и попечительства.
Таковы основания возникновения родительских правоотношений, закрепленные законодательством о семье. Интересы матери и ребенка, если не состоящий с ней в браке гражданин не желает обратиться в загс с заявлением, необходимым для регистрации ребенка с указанием этого лица в качестве отца, защищаются судом в исковом порядке. Некоторые интересы матери и ребенка защищаются судом не в исковом, а в особом производстве.
По делам об установлении отцовства суду при разрешении заявленных требований следует исходить из времени возникновения правоотношений сторон и правил введения Семейного кодекса РФ в действие. При этом необходимо учитывать, что в соответствии со ст. 169 СК РФ нормы этого Кодекса применяются к семейным отношениям, возникшим после введения его в действие. К семейным отношениям, возникшим до введения Кодекса в действие, его нормы применяются только к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения Кодекса в действие. При рассмотрении дел об установлении отцовства необходимо иметь в виду, что обстоятельства для установления отцовства в судебном порядке, предусмотренные ст. 49 СК РФ, существенно отличаются от тех, которые предусматривались ст. 48 КоБС РСФСР. Учитывая порядок введения в действие и порядок применения ст. 49 СК РФ, установленный п. 1 ст. 168 и п. 1 ст. 169 СК РФ, суд, решая вопрос о том, какой нормой следует руководствоваться при рассмотрении дела об установлении отцовства (ст. 49 СК РФ или ст. 48 КоБС РСФСР), должен исходить из даты рождения ребенка.
Так, в отношении детей, родившихся после введения в действие Семейного кодекса РФ (т.е. 1 марта 1996 г. и после этой даты), суд, исходя из ст. 49 СК РФ, принимает во внимание любые доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от конкретного лица. К таким доказательствам относятся любые фактические данные, установленные с использованием средств доказывания, перечисленных ст. 49 ГПК РСФСР.
В отношении детей, родившихся до введения в действие Семейного кодекса РФ, суд, решая вопрос об отцовстве, должен руководствоваться ч.2 ст. 48 КоБС РСФСР, принимая во внимание совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка или совместное воспитание либо содержание ими ребенка или доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком отцовства.
Специальные условия подведомственности дел данной категории следующие: а) ребенок родился от лиц, не состоящих между собой в браке; б) рождение ребенка имело место до введения в действие Семейного кодекса РФ; в) отца ребенка нет в живых.
«Вопрос об установлении отцовства лица в случае его смерти в отношении ребенка, родившегося после 1 октября 1968 г., законодательно не был урегулирован, суды же начиная с 1 октября 1968 года стали устанавливать факт отцовства при наличии одного из обстоятельств, предусмотренных ст. 48 КоБС РСФСР для установления отцовства в судебном порядке. Согласно ст. 50 СК РФ возможно установить факт признания отцовства в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка».
В связи с этим возникли два вопроса: 1) возможно ли сохранение прежней судебной практики установления факта отцовства, если отсутствуют доказательства признания отцовства или в силу ст. 50 СК РФ исключается в этом случае возможность установления факта отцовства; 2) с какого времени применимы правила этой статьи. «Разрешение вопроса об установлении отцовства в случае смерти лица, которое, по утверждению заявителя являлось отцом ребенка: в отношении детей, родившихся до 1 октября 1968 г., устанавливается факт признания отцовства при наличии доказательств нахождения ребенка на его иждивении; в отношении детей, родившихся после 1 октября 1968 г. до марта 1996 г., - факт отцовства при доказанности одного из обстоятельств, перечисленных в ст. 48 КоБС РСФСР; в отношении детей, родившихся 1-го и после 1 марта 1996 года, - факт признания отцовства, если лицо признавало себя отцом ребенка, или факт отцовства, если нет доказательств признания отцовства, но представлены доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от ответчика».
Вопрос о защите интересов матери и ребенка в случае смерти отца не вызывает сомнения. Но в каком порядке предоставлять судебную защиту – в порядке искового или особого производства? Исковое производство определяется спором между двумя сторонами. Поэтому спор между матерью (или иным лицом) и предполагаемым отцом отвечает одному из признаков искового производства – наличию двух спорящих сторон. Если ответчика нет в живых, то не может быть искового производства об отцовстве, нет субъекта, с которым возможен спор о праве. Для защиты интересов матери и ребенка остается лишь одна возможность – установление в порядке особого производства факта отцовства умершего по отношению к ребенку.
Таким образом, если считать возможным моделирование по категориям судебных дел об установлении факта признания отцовства лицом, впоследствии умершим, то фактические обстоятельства обычно развиваются по такой схеме: мужчина и женщина (нередко состоящие в не расторгнутом браке с другими лицами) вступают в фактические брачные отношения, живут вместе, ведут хозяйство, имеют общего ребенка (или детей), воспитывают его, среди окружающих считаются супругами, ведут общее хозяйство. Фактически сложившиеся отношения в редких случаях прерываются по воле одного из супругов, как правило, смертью от несчастного случая или болезни. При таких обстоятельствах доказательство нахождения ребенка на иждивении умершего лица, а также признания ребенка своим облегчается. Поэтому заявления по этим делам с большинстве случаев удовлетворяются. Предполагается, что в целях дальнейшего укрепления правопорядка в области семейных отношений необходимо выяснять причины уклонения от регистрации брака и проводить определенные мероприятия, направленные на законное закрепление фактически сложившихся семейных союзов.
II.2. Возбуждение особого производства об установлении отцовства и лица, участвующие в деле.
Возбуждение особого производства по делам об отцовстве полностью подчиняется нормам гражданского процессуального кодекса. Общие положения кодекса, а также правила искового производства применяются ко всем делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение. Общие предпосылки обращения в суд, обязательные по делам искового производства, распространяются также на особые производства по делам об отцовстве. К ним относятся: а) правоспособность заявителя; б) подведомственность дела суду; в) отсутствие вступившего в законную силу решения суда, разрешившего дело, относительно которого имеется повторное обращение к суду при наличии тождества сторон, предмета и основания обращения в суд; г) наличие юридического интереса у заявителя.
Вряд ли целесообразно включать в текст статьи 50 перечень лиц, которые вправе обращаться с соответствующим заявлением в суд, и обременять еще одной процессуальной нормой СК, который по сравнению с КоБС и так значительно расширен за счет процессуальных правил. Заявителями по данной категории дел в соответствии с общими правилами особого производства могут быть как сам носитель соответствующего материально-правового интереса (наследственного, пенсионного и т.д.) – ребенок, обладающий гражданско-процессуальной дееспособностью, так и лица, по закону обладающие правом обращаться в суды за защитой субъективных материальных прав и интересов ребенка, - его законные представители (мать, опекун, приемный родитель и другие), а также прокурор (ст.ст. 41, 42 ГПК). Определенный интерес вызывает вопрос о предоставлении права подачи заявления об установлении фактов отцовства и признании отцовства лицу, на чьем иждивении находится ребенок. Это могут быть, например, близкие родственники ребенка: его дед, бабушка, брат, сестра, не оформившие в установленном законом порядке полномочия законных представителей. «Как было разъяснено в ранее действовавшем постановлении Верховного Суда СССР от 25 марта 1982 г., в порядке особого производства дела об установлении факта отцовства рассматриваются по заявлениям тех же лиц, которым предоставлено право заявлять иски об установлении отцовства согласно ч.3 ст. 16 Основ семейного законодательства (ч. 1 ст. 48 КоБС РСФСР), а также других лиц, кому законодательство союзных республик предоставляло такое право (п. 7). Среди перечня ч.3 ст. 16 Основ назывались и лица, на чьем иждивении находился ребенок».
Относительно круга заявителей по делам об установлении факта признания отцовства в п. 8 вышеназванного постановления было сделано несколько иное разъяснение. Среди заявителей прямо были названы: мать ребенка, его опекун (попечитель), сам ребенок по достижении им совершеннолетия, а также другие лица, которым законодательством союзных республик предоставлялось право обращения с таким заявлением. Здесь лица, содержащие ребенка на момент подачи заявления, не были названы.
«Следуя логике разъяснений, данных Пленумом Верховного Суда России от 25 октября 1996 г. относительно фактов отцовства и признания отцовства, резонно предположить сохранение сложившейся до введения в действие нового Семейного кодекса практики и в части круга возможных заявителей по данным категориям дел. Возможно лишь дополнение существующей процедуры применительно к делам об установлении факта отцовства в отношении детей, родившихся после 1 марта 1996 г».
Итак, из самой сути дел искового и особого производства об отцовстве вытекает тождественность круга лиц, которые вправе обратиться в суд относительно отцовства в порядке особого производства.
Что же касается предпосылок обращения в суд, то о них можно сказать следующее. Правоспособность родителя и других граждан, имеющих право возбуждения дела, проверке не подлежит, поскольку никто из граждан не может быть лишен правоспособности, которая прекращается смертью лица.
Другое дело дееспособность гражданина, лично обращающегося в суд в целях возбуждения дела об установлении отцовства. В отношении ребенка оговорено, что он сам может возбудить в суде дело об установлении отцовства лишь по достижении им совершеннолетия.
Что касается права опекунов и попечителей возбуждать в суде дела об установлении отцовства, то оно предусмотрено лишь по отношению к лицам, осуществляющим опеку или попечительство над ребенком. Если отец умер, матери нет или она недееспособна, дело особого производства об отцовстве может быть возбуждено опекуном или попечителем несовершеннолетнего.
Отсутствие вступившего в законную силу решения как отрицательная предпосылка возможности возбуждения дела в суде заключается в том, чтобы не было в наличии решения, вынесенного по другому делу одних и тех же сторон, о том же предмете и по тем же основаниям. Данная предпосылка распространяется также и на дела особого производства (в дальнейшем она будет называться сокращено принципом тождества или просто тождеством).
Элементы тождества по делам особого производства следующие: тождество заявителя; факта, подлежащего установлению. Наличие тождественного решения по делам особого производства явление крайне редкое. Решения по делам искового и особого производства, имеющие преюдициальные значения для рассмотрения заявления об установлении факта признания отцовства, встречаются часто.
Большого внимания при приеме к производству заявления об установлении факта признания отцовства (или установлении факта отцовства) в порядке особого производства заслуживают два взаимосвязанных вопроса: о цели обращения в суд и о круге лиц, заинтересованных в решении данного дела и подлежащих поэтому привлечению к суду.
Цели обращения в суд по делам данной категории могут быть квалифицированны как общие и специальные. Обычно в заявлении указывается какая-либо специальная цель, которая в данный момент непосредственно интересует заявителя, например необходимость оформления пенсии ребенку в связи со смертью фактического отца. Однако решение суда об установлении факта признания отцовства, как и решение о признании отцовства, подлежит представлению в органы загса для надлежащей записи о рождении, вследствие чего общая цель производства – запись об отце ребенка – реализуется сама по себе независимо от того, была ли она указана, или заявитель ограничился лишь ссылкой на какую-либо специальную цель возбуждения дела.
Во всех случаях по делам особого производства об отцовстве должны быть привлечены в качестве заинтересованных лиц родственники отца как по прямой восходящей и нисходящей, так и по боковым линиям (братья, сестры). Необходимость привлечения перечисленных лиц в качестве заинтересованных объясняется тем, что в случае установления факта признания отцовства (факта отцовства) взаимные права и обязанности устанавливаются с момента рождения между ним, умершим лицом (отцом) и родственниками отца.
Поскольку вследствие установления факта признания отцовства умершим лицом между ребенком и родственниками умершего возникают взаимные права и обязанности, то заинтересованность всех этих лиц в исходе дела особого производства имеет юридический характер.
Закон не возлагает на бабушку и дедушку, других родственников обязанность воспитания детей. Эта обязанность возникает у них только в случае, если они назначены в качестве опекунов или попечителей. Фактически же дедушка, бабушка, а в ряде случаев и другие родственники нередко воспитывают ребенка по соглашению с родителями или в случаях, когда отец умер, а мать, например, не может содержать его, и пользуются привязанностью и любовью со стороны ребенка.
Юридическая заинтересованность зарегистрированной жены – вдовы умершего – также значительна, во всяком случае в части наследственного правоотношения. Если покойный муж будет на основании судебного решения в книгах загса записан в качестве отца ребенка, рожденного женщиной, с которой он в зарегистрированном браке не состоял, то доля вдовы в наследственном имуществе будет уменьшена. Например, кроме вдовы наследодателя, других наследников нет, она наследует все имущество одна. Однако право на половину наследства приобретает по закону ребенок умершего, если последний будет в качестве отца зарегистрирован в книге рождений загса на основании судебного решения, вынесенного по делу особого производства.
Обращение в суд об установлении отцовства в порядке особого производства чаще всего преследует специальные цели. Специальные цели различны, но по сути они представляют собой одно из конкретных проявлений общей цели. Чаще всего мотивом обращения в суд является такая специальная цель, как оформление пенсии на ребенка. Например, своеобразным мотивом обращения в суд об установлении факта признания отцовства умершим Жидковым Алексеем Николаевичем, указанные в заявлении его дочерью Татьяной, 1983 года рождения, которая сама обратилась в суд. Она указала, что ей необходимо получить паспорт, в котором желает иметь указание о национальности по отцу, а не по матери. К специальным целям при обращении в суд об установлении факта отцовства в особом производстве могут быть отнесены такие как, возможность получения алиментов от родственников отца, возникновение наследственных правоотношений, пенсионных, жилищных и других, которые будут связаны с установлением данного факта.
В Постановлении № 9 Пленума Верховного Суда РФ от 25 октября 1996 г. сказано: «В случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, но не состояло в браке с его матерью, суд в соответствии со ст. 50 СК РФ вправе установить факт признания им отцовства. Такой факт может быть установлен судом по правилам особого производства на основании всесторонне проверенных данных, при условии, что не возникает спора о праве. Если такой спор возникает (например, по поводу наследственного имущества), заявление оставляется судьей без рассмотрения и заинтересованным лицам разъясняется их право на предъявление иска на общих основаниях (ст. 246 ГПК РСФСР)».
Таким образом, независимо от специальных целей обращения в суд в порядке особого производства об установлении отцовства всегда существует общая цель – регистрация умершего лица в качестве отца ребенка, хотя последний в зарегистрированном браке с матерью ребенка не состоял. Заявление может исходить от матери ребенка, опекуна (попечителя), лица, на иждивении которого находится ребенок, самого ребенка по достижении им совершеннолетия.
II.3. Судебное доказывание и подготовка дел особого производства об отцовстве к рассмотрению
По делам особого производства перед судом стоит одна задача – установить, если они в действительности имели место, определенные факты, с которыми закон связывает известные юридические последствия: возникновение, изменение или прекращение правоотношений. Применение норм материального права здесь исключено, так как нет сторон, между которыми был бы спор о праве.
Кассационная и судебно-надзорная практика по делам об установлении отцовства показывает, что отмена решений, как правило, происходит вследствие нарушения ст. 50 СК РФ, поскольку суд первой инстанции не обеспечил необходимых доказательств либо не подверг их достаточному исследованию, не проверил их достоверности, достаточности, не принял другие, предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного выяснения действительных обстоятельств дела.
Тщательная подготовка дел особого производства рассмотрению в целях обеспечения необходимых доказательств имеет особенно существенное значение, тем более что состязательная форма процесса не проявляется с такой силой, как в исковом производстве. Поэтому вопрос об обеспечении необходимых доказательств по делам об установлении факта признания отцовства (или факта отцовства) имеет первостепенное значение для вынесения обоснованного и законного судебного решения.
При подготовке дела судьей необходимо правильно определить предмет доказывания, от которого зависит предмет и основания требования. Если этот вопрос не нашел правильного решения или судья вовсе не поставил его перед собой, то возможны ошибки с последующей отменой решения.
Так, судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РСФСР по протесту прокурора РФ отменила решение народного суда и постановление Калининского областного суда по делу Крюковой об установлении факта признания отцовства Цветковым, умершим 16 мая 1968 г., в отношении её сына Крюкова Юрия, родившегося 18 января 1962 г. В своем определении Судебная коллеги указала, что народный суд устанавливал не факт признания Цветковым своего отцовства в отношении Крюкова Юрия, а отцовство, тогда как правило о судебном порядке признания отцовства лица, с которым мать не состояла в браке, применяется лишь в отношении детей, родившихся после 1 октября 1968 года. Приведенное определение Судебной коллегии опубликовано под заголовком «При установлении факта признания отцовства необходимо установление двух условий: нахождение ребенка на иждивении умершего лица и признание им себя отцом ребенка». Между тем суд не выяснил, признавал ли Цветков себя отцом ребенка и находился ли последний на его иждивении.
В целом обстоятельства, из которых слагается основание требования об установлении факта признания отцовства умершим лицом, следующие:
1) принадлежность ребенка заявительнице и нахождение его в живых (это обстоятельство не исключает возможности обращения в суд опекунами и другими лицами, которым такая возможность предоставлена законом);
2) рождение ребенка до 1 октября 1968 г. при условии, что ребенок находился на иждивении умершего лица к моменту его смерти либо ранее;
3) рождение ребенка 1 марта 1996 г и позднее, при наличие доказательств, с достоверностью подтверждающих происхождение ребенка от данного лица;
4) рождение ребенка в период с 1 октября 1968 г. до 1 марта 1996 г. – при наличии доказательств, подтверждающих хотя бы одно из обстоятельств, перечисленных в ст. 48 КоБС РСФСР;
5) отсутствие брака между матерью ребенка и его фактическим отцом;
6) смерть физического отца, независимо от того, когда она произошла;
7) нахождение ребенка на иждивении впоследствии умершего фактического отца;
8) признание при жизни умершим факта своего отцовства.
Обстоятельства, входящие в состав основания требования, предопределяют предмет доказывания, но отнюдь не совпадают с ним. Как показывает практика, состав предмета доказывания может быть уже, чем основания требования, рассматриваемого в порядке особого или искового производства. Это относится и к делам об установлении факта признания отцовства, по которым нет надобности доказывать отсутствие зарегистрированного брака между матерью ребенка и его фактическим отцом.
Таким образом, после выяснения предмета доказывания по делам особого производства об установлении факта признания отцовства самое важное в процессе подготовки дела к разбирательству состоит в определении достаточности доказательств и принятии мер по их восполнению, если имеются пробелы в доказательственном материале.
Средства доказывания по делам особого производства об установлении факта признания отцовства (или факта отцовства) те же, что и исковым делам.
|
